1
Гастрономический обозреватель Buro 24/7, самый веселый dj Москвы – Иван Васильев о том, что такое полицейский расизм, как был экзотикой в Якутии и как принять свою азиатскую внешность.
— Тебя в детстве не удивляло, что дяди и тети из телевизора внешне не похожи на твоё окружение?
— В детстве особо об этом не задумываешься, ты просто живешь с этими заводскими настройками, это такая данность. Азиатов не было ни в одном фильме, ни на эстраде (кроме Джеки Чана) – ну нет и нет. Не было героев, с кем можно было себя ассоциировать, и так было довольно долго. И когда я через много-много лет попал на MTV, это все равно было довольно прогрессивно для канала. На центральном телевидении, кажется, до сих очень мало лиц других национальностей.
— У чернокожих всегда есть тот самый разговор, когда им в объясняют как вести в обществе белых людей. У вас было что-то подобное?
— Нет, у нас такого не было. На всю нашу деревню был очень маленький процент славянского населения, со мной в начальных классах училась парочка одноклассников с фамилиями Козерюк и Дубенко. С ними я довольно хорошо дружил, потому что разговаривал по-русски. Мои родители всегда говорили, что мне нужно много читать и выучить язык.
— Тебя часто называют якутом, хотя ты эвен. Я так тебя вообще называю эвенком. Тебя это задевает?
— Ну если совсем честно, то я, конечно, смешанной крови – наполовину якут, наполовину эвен. Когда в 90-х нам в школе начали преподавать эвенский язык, я только тогда понял, что моя бабушка по папиной линии иногда разговаривала с нами по-эвенски, буквально парой слов, значение которых я знал, но не понимал, что это не якутский. Когда мы с семьей переехали в район поцентральнее, вся школа ходила на меня смотреть, потому у меня есть очень сильный северный акцент – по-якутски я разговариваю с «пропеванием», я даже там был экзотикой.
— Эта советская манера давать русские имена детям, тебе не кажется странной?
— В Якутию русские имена и фамилии пришли во время колонизации Сибири в 17 веке, тогда туда пришло христианство, и всем начали насильно давать славянские имена. У меня мама – Елена, отец – Егор, сестер зовут Алина и Диана.
Мода на якутские имена пришла довольно поздно – в 90-х или 2000-х.
Тогда детей стали называть народными именами – Айсен, Дьулустан, Айураан.
Меня обычно спрашивают даже вполне себе с виду серьезные люди, какое у меня настоящее имя, что в приличном обществе, конечно, тоже не желательно делать.
— В России было принято смеяться над чукчами. Приходилось испытывать это на себе?
— Последний раз анекдот про чукчу слышал в 90-х. Чаще слышу про узкоглазых и «чурок» от даже воспитанных людей. Это же наше русское н-слово, которое надо запретить.
— Мы как выходцы из СССР были наделены одними правами. К каким привилегиям белого человека у тебя был ограничен доступ?
— Официально таких законов никогда не было. Все происходит довольно обыденно и в быту, поэтому часто не попадает в поле зрения обычного русского человека. Опять же, раньше было довольно сложно перемещаться по Москве.
— Ты из тех, кому тяжело снять квартиру в Москве…
— У меня был один неприятный опыт, но потом мне очень с этим повезло – 11 лет живу в самом центре Москвы, и у меня прекрасные отношения с моей лендледи. Не всем так может везти.
— Когда ты принял свою внешность и перестал думать, что на тебя смотрят как на экзотику?
— Когда в комнате, где находится 100 человек, ты там один единственный азиат, ты не можешь прекратить про это думать. Когда я прилетаю в Нью-Йорк и говорю что я – Ivan and I am Russian from Moscow, у людей тоже случается коллапс. Когда скины с Китай-города начинают косо поглядывать, тоже не расслабишься.
— Твоя очаровательная внешность помогает в работе ресторанного обозревателя?
— Не думаю, что это мешает. Я работал в индустрии, где одним из качествов был твой яркий внешний вид, в ресторанах этого не нужно.
— Москва – расистский город?
— Москва нулевых и Москва нынешняя – два разных города. За 15 лет я довольно неплохо тут устроился, и по сути не выезжаю дальше Садового кольца. Живу в своем мирке, где все уютно и в моем окружении только классные люди.
Но в 00-х полицейские кошмарили меня очень часто, останавливали на каждом шагу с проверкой паспорта, увозили в отделение
Однажды было особенно обидно, потому что свидетелем стала мама. Мы вышли с ней без паспортов в магазин рядом с домом, а полицейские посадили в машину и долго трясли с нас денег. Просто потому что мы не славяне. Тем не менее, Санкт-Петербург – более расистский город.
— Что бы ты посоветовал почитать, посмотреть, поизучать людям, которые хотят больше узнать о твоей культуре – и о том, как бороться с ксенофобией?
— Несколько лет назад на Афише было интервью парня-корейца, который борется с полицейским расизмом, ситуация очень мне знакомая, и скрытая от глаз всех москвичей. Меня во время начала ковида полицейские часто останавливали, потому что думали, что я китаец.
— Как те, кто в России считает себя привилегированным большинством, могут помочь угнетенным меньшинствам?
— Это зависит только от них самих. Меньшинства не могут указывать на большинства, только если последние сами не захотят их поддержать. Примерно как сейчас происходит в Америке.
Острота
